Самые частые возражения проектам независимых регионов и республик на российской территории нынешней звучат так:
1) Люди не хотят развала россии.
2) Прочему про независимость целого региона решает группа случайных людей, кто ограничит их произвол?
3) Все эти «ингрии», «саха» и «идель-уралы» приведут к междоусобным войнам.
4) У регионов нет экономики.
Как координатор вооруженного сопротивления Гражданского Совета и рядовой участник движения «Свободная Ингрия» отвечу на эти вопросы по-своему.
1. Фантомные боли империи
Про то, что граждане не хотят «развала страны» часто говорят и запутинцы, и антипутинцы. Это — первый аргумент в споре либералов с активистами из национальных республик и разных проектов независимости. Но если поговорить с гражданами спокойно и глубоко, то они боятся не столько демонтажа империи, сколько неопределенности в будущем. Люди боятся символической смерти своей фантомной идентичности граждан великой державы, а точнее подданных, рабов империи. И еще те, кто постарше, боятся травмирующих воспоминаний о развале СССР. А для кого этот развал оказался плох? Для стран Балтии? Русские по национальности жители эстонской Нарвы через 10 лет отделения от СССР смотрели на соседний Ивангород как на город дураков. Или для Украины, народ которой жертвует тысячами жизней, только чтобы не вернуться обратно?
Давайте признаем, что пугалка развалом страны — это чистейшая манипуляция и подмена понятий. В 1990-х хаос на улицах случился из-за экономического краха и падения государства как совокупности советских институтов, а не из-за того, что отделились союзные республики. На улицах бесчинствовали организованные преступные сообщества сограждан с окраин крупных городов, с российских Кавказа и Поволжья. Криминальные группировки «курировались» МВД и КГБ (ФСК, ФСБ). Организаторами этого хаоса были не «солнцевские», «подольские» или чеченцы, это всегда были люди в погонах. Как и сейчас — хозяева отморозков вроде Кадырова, Делимханова или Пригожина обитают либо на Лубянке, либо прямо в Кремле.
Можно почти в лицах описать организацию взрывов домов в Москве в 1999. И это лица в погонах, те же, примерно, кто сегодня курировал мятеж Вагнера.
Поэтому угроза не в децентрализации, не в прекращении полномочий Москвы, как федерального центра, а в failed state — обрушении государства, которое путинским режимом и допущено. И конечно в войне в Украине, которую это несостоятельное государство развязало как колониальную, но которая стремительно превращается в гражданскую внутри самой россии.
Кто пострадает от роспуска чекистской империи, прикрывающейся идентичностью многонационального народа? Только Москва, даже точнее — московская бюрократия и ее обслуга. Потому что они живут за счет ресурсов Сибири, продаваемых через балтийские, черноморские, дальневосточные порты, ну, и через газо- и нефтепроводы. Все эти сказки про креативный класс и финансовый центр в сырьевой экономике — воскресная проповедь для офисного планктона. Не будет денег от углеводородов, и любители премиальных брендов часов и автомобилей разъедутся кто в Израиль, кто в Штаты, кто в Европу. Останется Москва торговая, какой она и должна быть. Если вернутся технологические компании — еще и делать чего-нибудь инженерное научится.
2. Кто эти люди?
Это те, кто берет на себя ответственность организовать нормальную жизнь в своих регионах и республиках. Для этого надо отстранить от власти всех, кто угрожает общественной и международной безопасности (действующий режим: его бенефициантов, участников в погонах и исполнителей-бюрократов), вернуть основные активы гражданам, организовать безопасность, соблюдение прав и защиту собственности, создать переходное правосудие и начать формирование легитимных государственных институтов.
Это совсем не то, что «организовать свободные и честные выборы» из воздуха, потому что непонятно, кого и на каком основании избиратель будет выбирать? Опять очередного царя на царство через электоральные мероприятия помазания? Пусть местное самоуправление выдвинет представителей, и это будет именно самоуправление, безо всяких 131х или других федеральных законов. Люди сами решат, как им самоуправляться, выберут шерифа и судью, напишут свои уставы, определят коллективную собственность и способы управления ею.
Понравился материал? — ПОДДЕРЖИТЕ НАС
Хотите действовать? — НАПИШИТЕ НАМ
Для реализации этого нужна политическая организация. Которая обязательно ограничена Европейской конвенцией по правам человека и другими правилами и нормами, защищающими граждан от произвола и делающими общественную, политическую и экономическую деятельность в регионе или республике доступной для всех желающих. Важно, что участники организации добровольно принимают эти ограничения, которые работают также, как когда-то кодекс бусидо, ограничивавший произвол вооруженных людей в средневековой Японии и по отношению к гражданам, и по отношению друг к другу, согласовывая интересы каждого.
Мы предлагаем рассматривать такую организацию, как публичную политическую (самоуправляемую) корпорацию, с коллегиальным управлением, с прозрачным бюджетом, своими вооруженными подразделениями и четкой, доступной для обсуждения программой построения эффективных политических институтов. Лично я в «Свободной Ингрии», «Свободной Сибири» или «Независимой Саха» вижу именно учредителей такой корпорации. И именно ее я и мои коллеги сейчас начинаем строить.
На создателей корпорации, как на политические субъекты, ложится ответственность и перед мировым сообществом, и перед гражданами регионов и республик.
Это значит, что пока мы будем сражаться против режима, нужно сформулировать и предложить политическую программу поддержки и формирования местного самоуправления, структуру и принципы которого определяют сами местные сообщества и местные условия, ограниченные только Хартией местного самоуправления Совета Европы. Никаких федеральных законов о местном самоуправлении при этом сочинять не надо. То, что возможно решить на уровне местных сообществ и территорий, должно оставаться в их ведении. То, что невозможно — передается на уровень выше с соответствующим формированием коллегиальных выборных органов этого уровня. Именно так строится современная демократия в Европе, основываясь на принципе субсидиарности.
Кроме того, нам нужно сформулировать принципы программ реституции для разных территорий и разных исторических горизонтов, принципы переходного управления активами, программу финансирования восстановления Украины, которые будут действовать до замены всех этих документов решениями местных сообществ, проведенных через легитимные политические институты.
Часто говорят, что граждане в массе не способны стать квалифицированными акционерами. Но люди моментально освоили онлайн банкинг и прочие удобные приложения и используют их вместо операционисток Сберкассы. Также должны быть устроены инструменты включения граждан в осознанное участие в управлении активами и бюджетом на основные сервисы и услуги. Например, через специальное приложение управления личным лицевым счетом и мониторинга доходов и расходов предприятий, находящихся в общественной собственности, других доходов муниципального и регионального бюджета и расходов на коммунальные услуги, включая безопасность и реестр недвижимого имущества. Здесь тот случай, когда технологии, как когда-то железо или паровая машина, помогут изменить социальный порядок.
Нам необходимо переходное правосудие, основанное на опыте международных трибуналов, учитывающее старое законодательство, но инициированное миссионерством формирования духа верховенства закона.
Это задача гражданского трибунала, который могут организовать опытные квалифицированные юристы-международники и правозащитные адвокаты с чистой репутацией не только внутри российского общества, но и в мире. Создатели новой судебной системы должны быть, как уже говорилось, миссионерами. Такие есть, они смогут сформировать институт трибунала и сформулировать принципы права, которое будет прозрачно и справедливо, а также заниматься рассмотрением преступленией путинизма, обеспечивая правосудие и проводя очищение общества. Только так можно вернуть базовые этические правовые нормы, которые в рф сегодня отсутствуют.
Итак, по мере формирования легитимных политических институтов политическая корпорация будет передавать свои полномочия парламентам, судам, офисам шерифов и т.д., оставляя за собой только часть функций, гарантирующих устойчивое демократическое развитие создаваемых государств.
Решение о вхождении в союзные, конфедеративные или федеративные отношения с другими политическими субъектами, партнерство на международном уровне, например, с Европейским Союзом, принимается на референдумах, организованных легитимным и суверенным государством, например «Ингрия», сохраняющим свой полноценный суверенитет. Это совершенно другой уровень интеграции в международную политическую систему и другой уровень гарантий дальнейшего демократического развития всех политических субъектов. Вместо ржавого крюка чекистской репрессивной машины, на котором по образному выражению Виктора Черкесова, удержалась пугающая Европу опасной хрупкостью и токсичной агрессивностью империя, мы предлагаем плотную социальную ткань самоуправляемых сообществ, погруженных в строительство своей собственной суверенной жизни.
3. Демонтаж империи останавливает войны, а не провоцирует их
Все региональные и республиканские политические движения, входящие в Гражданский Совет, самостоятельны, но формируют единый интернациональный корпус и единое партизанское движение. Мы заранее учимся договариваться об общих действиях и согласовывать разные интересы, ядром нашей политической системы являются советы добровольцев. Мы те, кто остановит гражданскую войну, а не начнет ее. Запускают ее прямо сейчас Путин, Пригожин, Кадыров, и многие другие, кто пока еще не виден в паблике. Они делят зоны влияния, отрасли, территории и финансовые потоки. Их война друг с другом — это война на выживание, поэтому они будут все больше использовать не только оружие, но и пропаганду. Они будут использовать старые раны и обиды между народами и разными социальными группами, натравливая людей друг на друга. Мы должны быть сильнее, нас должно быть больше, и мы должны иметь четкое видение будущего наших регионов и республик. Тогда мы сообща сможем остановить бесконечную драку за передел фантома мертвой империи.
И, неужели кто-то думает, что ядерное оружие в руках Пригожина или Кадырова безопаснее для мира, чем под контролем международных наблюдателей и интернационального корпуса, который вырастет из Сибирского батальона? Мы сражаемся за свою единственную родину, за Сибирь, Ингрию, Саха, Черкесию, Идель, чтобы там жили наши дети, а не для того, чтобы разграбить ресурсы и купить гражданство демократической страны.
Самое популярное экономическое возражение строится на сомнении — «как же эти маленькие страны будут жить, некоторые без выхода к морю, без границ с Европой или Китаем?». Мол, чем больше субъект экономической деятельности, тем больше экономия на масштабах. Интересно, что все эти восклицания часто приходится слышать от экспертов, много говорящих про хорошие институты и институциональную экономику.
Институциональная экономика стоит на теории транзакционных издержек. И мы приходим и к теореме Коуза, и главное, к его короткой и пронзительной старой работе «Природа фирмы». Важная для нас идея этой статьи в том, что размеры фирмы ограничиваются накапливающимися транзакционными издержками. Но фирма работает на рынке товарном, а империи — на политическом. И империи могут иррационально расти за счет внутренних и внешних ресурсов, наращивая транзакционные издержки управления, не считаясь с рыночной целесообразностью.
Это, прежде всего, рост расходов на бюрократический и силовой аппарат, не ограниченный ни рынком, ни обществом.
Рост коррупции — это неизбежность в таких монстрах, как российская федерация, — без коррупции вообще сигналы перестают проходить. Коррупция — это своеобразный механизм обхода запретительных административных издержек, если позволяет доход от лоббируемой операции.
Конечно, если хочется содержать армию миллиона на три с половиной, без империи не обойтись. Но это уже и не работает. Кремль оказался вынужден менять ее на частные военные компании, чтобы хоть как-то удержаться на своих фронтах. В современном мире важнее система международной безопасности: при глобальности и разнообразии современных угроз имеет смысл строить разные военные, экономические и политические союзы на межгосударственном уровне.
Экономический же успех сегодня зависит от двух факторов: от людей — они должны быть мотивированы и готовы постоянно учиться, и от издержек, которые должны быть минимальными.
Объективная перспектива будущего для всего мира — спрятать «бюрократию» в смартфон, а все государственные услуги отправить на открытый рынок. Это продолжение разговора о новых технологиях, меняющих социальный порядок. Об этом странно говорить в разгар войны, но уже скоро мы все поймем, что нам не на кого и незачем менять коррумпированную бюрократию, возомнившую себя новым дворянством. Когда-то бывшие колонисты в США решили обойтись без аристократов и построили свои свободные штаты. Мы сегодня похожи на этих колонистов — мы будем вынуждены строить свои государства на запущенной, заброшенной территории, которая много лет состояла из колоний, из которых качали человеческие и природные ресурсы, а заработанные капиталы увозили на Запад.
Наше предложение — это не страшный распад империи, это джентрификация страшной разлагающейся империи, которая опасна для своих подданных и соседей. Джентрификация, которая заключается в превращении подданных в граждан, через их политическое и национальное самоопределение и создание самоуправления, в превращении колоний в полноценные суверенные государства, в технологической интервенции и ликвидации издержек на коррумпированную бюрократию.
Денис Соколов, Гражданский Совет
Понравился материал? — ПОДДЕРЖИТЕ НАС
Хотите действовать? — НАПИШИТЕ НАМ
